Каждый фазан еще больше желает знать, где сидит охотник.
Каждый пишет, как он еле дышит.
Наша жизнь — эпикурам на смех.
Чужая душа — потемкинская деревня.
Знает кошка, где собака зарыта.
Юпитер, ты сердишься — значит, ты Нептун.
Любой хороший рассказ можно назвать «Симптомы жизни».
Почему говорят — мол, так вот складывается жизнь, — хотя на самом деле она скорее вычитается?
Как перестать беспокоиться и начать переживать.
O. не только без царя в голове, но и безо всех его придворных.
Каждый любит себя, но N, судя по его записям, отвечает себе взаимностью.
О бездуховности американцев, по-моему, имеют право говорить только полярные медведи, бродящие по улицам Москвы.
Люди, годы, зря.
От любви до ненависти — один черт.
Добро должно быть с синяками.
Выход один — надо лгать не по лжи.
Первоапрельская дразнилка для Малевича: у вас весь квадрaт белый.
Середина Днепра — место, где живут редкие птицы. C midlife crisis то же самое, только наоборот.
«Рыбка моя, я твой зонтик...» (это голосом Киркорова).
С лица воду не пить. Это правильно. Но как вообще могла появиться подобная идея?!
Интересно, оба выражения — «совсем плохой» и «совсем хороший» — несут негативный оттенок.
Человечество плача расстается со своими достоинствами.
Чисто не там, где убирают, а там, где не живут.
У лгуна должна быть хорошая эта... как ее...
Почему говорят «глубоко несчастный человек», а «глубоко счастливый» — нет? Разве счастье на поверхности?
Не пойман — не верь!
Все счастливые семьи разведены одинаково.
И волки сыты, и овцы целы — еще один день прошел напрасно.
Одну мою знакомую звали Нина Андреевна. И ничего.
Былое и гдемы.
Один хороший бард-исполнитель сказал во время выступления: «Окуджава соединил в женщине высокое и низкое». И тут же поправился: «Ну, низкое в высоком смысле этого слова».
Возможно, все произносимые нами слова фиксируются и записываются где-нибудь в соответствующих сферах на нечто, аналогичное нашим земным CD. Когда диски кончатся, мы не сможем произнести ни звука. Останутся только вздохи, взгляды, жесты.
Мир, открытый настежь бешенству коров.
О Бальзаке: он всегда был мужчиной бальзаковского возраста.
Может быть, на Марсе нет жизни. А может быть, жизнью там называют что-нибудь другое.
Не верь, не бойся, не экстраполируй.
Я вдруг проснулся, открыл глаза и на какую-то секунду даже не понял, где я. А потом на какую-то секунду понял.
...бегал за своей соседкой и угрожал ей жизнью.
В нью-йоркском музее восковых фигур Горбачев находится между Арафатом и Голдой Меир. Стоят, смотрят.
Седина в бороду — лыко в строку.
Во всем мне хочется дойти до самой ручки...
Свободен как перст.
Пьедестал — литературная группа, объединившаяся вокруг великого ей автора.
Счастье — это тогда...
Цветик-антисемицветик.
Верблюд пролезет сквозь игольное ушко, а караван идет.
Человек человеку — друг, товарищ и волк.
Воспитанный поэт не тот, кто не напишет своего Вертера, а кто не заметит, если это сделают чужие.
Око за око, зуб за зуб, миру — мир.
«Испорченный завтрак». Масло. Каша. Холост.
Любуюсамуюсложнуюзадачу надоразбивать на отдельные более мелкие кусо чки стре мя сь вс е же ул ож ить ся в о о в р е е
Озеро. Листья падают в свое отражение.
От Муму и Каштанки не зарекайся.
Так уж сложилсь жнизь.
Добром не надо злоупотреблять.
Вначале народ сплачивается, а потом расплачивается.
Почему я говорю одно, а все слышат одно?..
Понять — наполовину проc
«Примите наше лекарство — и вы проснетесь с совершенно другим человеком».
Антиреклама пиццы: «Когда б вы знали, из какого сыра...»
В сериалах актеры играют плохо, чтобы было как в жизни.
Пришел спам за подписью Александра Сергеевича: «Увеличу размер вашего стихотворения, песни».
И волки сыты, и волки целы.
Приснилась демонстрация в Центральном парке. Люди ходили с плакатами: «Лысина не болит», «Защитим права парикмахеров!», «Волосы — голове!».
Ответил солгасием.
О выборах. Кандидаты говорят с избирателями словами Раневской из «Подкидыша»: «Девочка, ты пойдешь с нами или хочешь, чтобы тебе оторвали голову?»
Правда, наглая правда и выборы.
И тогда я почувствовал ту внутреннюю свободу, которая... которую... впрочем, затрудняюсь что-нибудь сказать.
...как мертвому free parking.
Теперь-то я понимаю, что надо было совершать совсем другие ошибки.
Рукописи не горят, но обрываются на самом интере